{"time":1703168046063,"blocks":[{"type":"paragraph","data":{"text":"Цель данной статьи — показать, как отразились принципы «нового богословия» в трудах французского богослова-доминиканца Ива Конгара (1904–1995). Изложены четыре основных принципа данного направления: связь богословия с историей, обращение к истокам, синтез исторического и систематического богословий, обращение к трудам Фомы Аквинского. Показано, что данные принципы реализуются в трудах Ива Конгара для обновления церковной проповеди в соответствии с современными тенденциями через обращение к христианской традиции. Традиция же для Ива Конгара есть живое присутствие прошлого в настоящем, устремленное в будущее. Обращение к традиции для него означает переосмысление многовекового христианского наследия и постоянный поиск истины, которую он пытается найти в Священном Писании, творениях Святых Отцов, Божественной Литургии, образцовой жизни христиан и трудах Фомы Аквинского. Этот творческий подход позволил Конгару, с одной стороны, найти ответы на вопросы современности (в частности, в области экуменизма, экклезиологии), с другой — увидеть целостную картину самого богословия: благодаря этому подходу он смог синтезировать такие области богословия как экклезиологию, пневматологию, антропологию. Богословие Ива Конгара актуально в современных условиях тем, что указывает на многообразие христианской традиции, которая способствует переосмыслению прошлого и настоящего. Опираясь на традицию и пересматривая её по отношению к современности, он смог сформировать свое собственное богословие."}},{"type":"delimiter","data":{}},{"type":"paragraph","data":{"text":"XX в. дал множество блестящих богословов: православных — таких как В. Н. Лосский, прот. Флоровский, протопр. Н. Афанасьев, католических — А. де Любак, К. Ранер, протестантских — К. Барт, Ю. Мольтман. В их ряду нужно отметить имя французского доминиканца Ива Конгара (1904– 1995), который является автором более чем 200 трудов. Самые известные его работы — «Верую в Духа Святого»[1], «Предание и Предания»[2], «Истинная и ложная реформа»[3]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Ив Конгар принадлежал к течению 1930–1950‑х годов «la théologie nouvelle» («новое богословие»), которое зародилось в Римо-Католической Церкви в среде французских и бельгийских богословов и имело своей целью «новое прочтение Писания, святоотеческих текстов в поисках обновления мысли и жизни в диалоге с современностью»[4]. Наименование «новое богословие» это движение получило со стороны критиков, и именно этот термин прижился в историографии[5] . Сами же представители этого движения предпочитали называть его «возвращение к истокам» (франц. ressourcement)[6] . К данному движению, помимо Ива Конгара, принадлежали такие известные католические богословы как Анри де Любак, Жан Даниелу, Мари-Доминик Шеню, Эдуард Схиллебекс и др. Все они внесли свой вклад в развитие данного движения. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Цель нашего исследования — изложить те принципы, которыми руководствовался Ив Конгар как представитель «нового богословия» в своей богословской деятельности, и показать, как эти принципы отразились в его богословских трудах. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Ив Конгар выразил своё видение богословия в статье под названием «Недостаток теологии», опубликованной в католической газете «Семь» от 18 января 1935 г. В статье он критикует неосхоластическую теологию, которая потеряла связь с верой и жизнью обычных людей. Конгар констатирует тот факт, что «теология становится видом научной деятельности… но она должна иметь живую связь с остальным знанием и человеческой деятельностью, которая давала бы всему остальному своё направление, меру, дополнение и плодотворность»[7] . Поэтому он указывает множество вопросов, «которые касаются самой жизни и остаются без ответа. Они никак не учитываются самими богословами»[8] ."}},{"type":"paragraph","data":{"text":" Для Конгара богословие — прежде всего наука, которая должна быть открыта для вызовов времени и иметь связь с жизнью. Он делает акцент на том, что теология — это живая реальность, которая «подвержена «законам прогресса», подобно другим живым реальностям»[9]. Призыв Конгара сфокусирован на восстановлении непосредственной связи между клиром и мирянами, между теологией и жизнью. Он обращает внимание на недостаток интереса среди богословов к нуждам и деятельности обычных людей. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"В этой связи будет уместным привести выдержки из статьи кардинала Жана Даниелу «Современные направления религиозной мысли» и сравнить его видение богословия с видением кардинала Ива Конгара. Даниелу утверждает: «Современное богословие стоит перед лицом трех требований: оно должно говорить о Боге как о Боге, не как об объекте, но по преимуществу как о Субъекте, проявляющим Себя тогда и так, как Он того хочет, и, стало быть, прежде всего проникнуться религиозным духом. Оно должно отвечать внутреннему опыту души современного человека и учитывать новые измерения, которые наука и история придали пространству и времени, а литература и философия — душе и обществу. И, наконец, оно должно быть четкой позицией по отношению к бытию, ответом, охватывающим всего человека целиком, изнутри обнаруживающим его активность, в которой разворачивается вся жизнь»[10]. По его мнению, «богословская мысль близка к тому, чтобы занять свое законное место в интеллектуальной жизни и обрести актуальность для нашего времени… Обращенное к глубинным истокам религиозной жизни, обновленное своей вовлеченностью в течения современной философской мысли, богословие, чтобы сохранить жизненность, должно, наконец, откликнуться на третье требование: оно должно учитывать потребности души, должно проникнуться апостольским духом и безраздельно участвовать в строительстве Тела Христова»[11]. «Разрыв между теологией и реальной жизнью является самой большой проблемой»[12]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Сравнивая позиции Конгара и Даниелу, можно увидеть следующие параллели: богословы задают основной тон для теологии, которая должна служить духовным нуждам людей и стремиться находить отклик в их сердцах и душах, а не быть чем-то внешним, отвлеченным. Теология должна отвечать требованиям современности. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"В своих трудах Ив Конгар отразил принципы движения «нового богословия», которые будут рассмотрены ниже. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Связь богословия с историей "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Стремление синтезировать историю и богословие является одной из характерных черт «нового богословия», для которого характерно убеждение в том, что исторические реальности тварного порядка служат сакраментальными средствами, ведущими к вечным Божественным тайнам. «Христианство — это не духовность, бегущая от греховного мира, это не гностицизм: оно изменяет понятие времени и порождает богословие истории. Бог Библии есть Бог совести и, более того, Бог истории»[13]. Библия — это история одного народа, евреев, происходящая в рамках всемирной истории; это история мира, поэтому ее можно понять, развивая «дискурс о всемирной истории»[14]. Бог входит в историю для того, чтобы спасти всех людей, а не только еврейский народ. Все люди на земле, по замыслу Божию, должны войти в единение с Богом, они включены в процесс спасения. Свое присутствие Бог являет здесь на земле, давая определенные знаки этого присутствия. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"В мысли Конгара понятие истории занимает важное место. История для Конгара — это события, которые связаны со временем. «Верующий богослов через веру входит в план Божий, и именно здесь он ищет Разум, понимая Его как Божественную инициативу. Истинный мир созерцания и богословского разума обречен на инициативу свободного Бога, Который ведет к Своей воле ту обширную и неопределенную историю, первым персонажем которой является Он Сам»[15]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Изучение христианской традиции является для него «исследованием Божественного Откровения, разворачивающегося в истории»[16]. Конгар вдохновлён историческим разнообразием форм христианских традиций, которые проистекают из библейских истоков, и разнообразием богословской мысли у древних Отцов. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Любовь к истории Конгар унаследовал от своего учителя Мари-Доминика Шеню, который настаивал на том, что теологи могут найти подлинные ответы, фокусируя свое внимание на истории, в которой Бог открывает Себя и в которой все компоненты для связи цепи икономии спасения. «В центре истории находится “Богочеловеческая тайна”, т. е. тайна Христа веры, который также есть Христос истории. Боговоплощение в конкретной личности Иисуса Христа побуждает богословов дать форму fides quaerens intellectum, помещая себя в fides ex auditu, допуская историческую критику в качестве надлежащего богословского инструмента»[17]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"На связь истории и богословия указывает также Жан Даниелу, говоря о том, что история есть путеводительница теологии, т. к. она позволяет понять Библию. Он считает христианство частью истории, с одной стороны, и историю частью христианства, с другой[18]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Таким образом, можно сказать, что и Конгар, и Шеню, и Даниелу делают акцент на истории, т. к. именно история может дать возможность проследить все важные события в икономии спасения, а также познать законы человеческой истории. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Обращение к истокам "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Делая акцент на истории, представители «нового богословия», естественно, стремились обращаться к первоисточникам — к Св. Писанию, святоотеческим творениям, Литургии. «К истокам!»[19] — таков был главный их девиз. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Сам Ив Конгар так характеризует принципы своей работы: «…особая связь с изучением источников, среди которых Писание, Отцы Церкви, Литургия, великие Соборы, сама церковная жизнь, христианская община»[20]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Говоря об источниках веры, Конгар выделяет два вида богословских источников: конститутивные и декларативные. Конститутивные источники сохраняют наследие апостолов, тогда как декларативные — помогают понять значение древней традиции. Конститутивные источники составляют Писание и незаписанное апостольское предание Церкви, тогда как декларативные — включают Литургию, писания Отцов и учителей Церкви, церковную жизнь, церковные каноны и измышления разума. Конгар отдаёт преимущество конститутивным источникам и описывает апостольский век как уникальный период в жизни Церкви. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Для Конгара Писание является самым важным и самым авторитетным источником Предания. Конгар ссылается на Писание во всех своих богословских трудах. Размышление над Писанием было важным компонентом его собственной духовной жизни. Из всех книг Библии он особенно выделял книгу Псалмов: «Псалмы много значат для меня. Они являются хлебом насущным, который питает мою надежду, они дают голос для моей службы Богу и моей любви к Нему»[21]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Поскольку Писание имело Божественный источник, его буквальное содержание не исчерпывает его истинного смысла. Оно свидетельствует о событиях, которые относятся к чему-то за пределами их буквального значения. В священных текстах наряду с человеческой историей содержится Божественное руководство ко спасению, которое совершается человеком и Св. Духом в синергии. Поэтому, по мнению Конгара, читая Писание, важно использовать аллегорическое толкование и типологический метод (когда Ветхозаветные образы толкуются через призму Нового Завета). "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"В XX в. католические учёные усвоили историко-критический метод изучения Писания, изначально развитый протестантами, который предполагает научно-критическое исследование источников книг Библии, их авторства, датировки, а также научное толкование с целью понять тот мир, который скрывается в тексте. Конгар приветствовал вклад, который могли внести филология, археология, география, история культуры и литературный анализ в переосмысление библейского наследия. Он считал, что плодами этого исследования, которое будет отражено в библейских переводах, книгах, статьях, заметках будет «праздник разумения»[22]. Однако он предупреждал, что новые научные подходы могут нести опасность, которая заключается в том, что человеческий элемент Писания может затмевать Божественный[23]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Хотя Писание является самым важным конститутивным источником богословия, но его интерпретация неотделима от богословия декларативных источников. Первый такой источник — это ординарное и неординарное учительство, которое Конгар описывал как «учащую Церковь»[24]. Он использовал этот термин для того, чтобы охватить и Вселенские Соборы, которые имели место в истории Церкви, и учительское служение, практикующееся Церковью сегодня. Конгар считал, что учительство было установлено Богом, чтобы сохранять Церковь в истине через обетованного Св. Духа[25]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Литургия, второй главный декларативный источник богословия, есть также поле деятельности Св. Духа. Литургия для Конгара есть особое явление Предания не только с точки зрения его сохранения и передачи, но и с точки зрения его развития. Он подчеркивает сакраментальный порядок реальности, которая существует в Литургии[26]. «Именно в Литургии Святой Дух, который вдохновлял Писания, говорит с нами. Литургия есть само предание на самой высокой ступени силы и торжественности»[27]. Это непосредственное выражение веры, которое символическим образом раскрывает тайну и служит источником богословского осмысления. «Если традиция в своём догматическом основании является толкованием Писания, продолжающей традицию Христа и апостолов, то Литургия — это воистину святой ковчег, содержащий священную традицию»[28]. Для Конгара цель богословского знания литургическая по своему характеру. Богословие восходит к хвале, прославлению и торжеству тайн общения и любви. Конгар считал, что литургическое действие ритуально и символически синтезирует полноту тайны, которая может отчасти содержаться в других формах христианского Предания. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Третьим богословским источником для Конгара является корпус писаний Отцов и учителей Церкви, которые, по его словам, «воздвигли церковное здание с трех сторон — в вероучении, в богослужении и в церковной дисциплине — в тот решающий момент истории, когда определялся ее дух. И это не все. К этому следует добавить экзегетическую традицию… а также то, что принято называть духовностью, притом что, разумеется, духовность Святых Отцов имела еще и ту особенность, что она не отделялась и даже не отличалась от их догматического сознания, именно она сопряжена с их восприятием Священного Писания. Святые Отцы определили жизнь Церкви. Разумеется, не всю до конца и не на пустом месте: они осуществили это, опираясь на Священное Писание и опыт исторического существования христианства — то и другое было взаимообусловлено и прояснялось одно через другое»[29]. Конгар придаёт особое значение Отцам, внесшим важный вклад в жизнь Церкви в период её становления. Он считал, что Отцы действовали под водительством и вдохновением Св. Духа. Отцы являются образцом христианской жизни, пастырства, ибо они жили в лоне Церкви и практиковали молитву, аскетизм, церковную службу. Именно творения Отцов хранят и передают церковное Предание. Их наследие ни в коей мере не утеряло своей актуальности, но является руководством для христианской жизни в современном мире[30]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Жан Даниелу, как и Конгар, считает, что Отцы есть «не просто достоверные свидетели минувшего. Они представляют самую насущную пищу для современных людей, поскольку именно у них мы находим набор категорий, присущих современной мысли и утраченных схоластическим богословием»[31]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Таким образом, обобщая мысли Конгара и Даниелу, мы можем сказать, что оба они видят актуальность святоотеческого наследия в том, что оно является духовным руководством для современного человека. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Четвёртым источником богословия для Конгара является реальная образцовая жизнь всех христиан в течение всей христианской истории. «Не только события и действия говорят о Боге, но Бог говорит и действует через них. Божественный Дух одухотворяет жизнь верующих»[32]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"К обращению к истокам призывали и другие представители «нового богословия». Так, Жан Даниелу настаивал на том, что возвращение к Библии, Литургии и патристике должно быть предпочтено богословию Фомы Аквинского[33]. Также и Мари-Доминик Шеню утверждал, что возвращение к истокам в исторической науке дает нам то же, что и «возвращение к началам в спекулятивной мысли: та же самая духовная энергия, то же омоложение, та же продуктивность; и оно даёт определённые гарантии»[34]. Таким образом, Конгар был не единственным, кто настаивал и призывал вернуться к изначальным истокам христианской веры для того, чтобы оживить богословие и приблизить его к реальной христианской жизни. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Синтез исторического и систематического богословия "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Обращение к истокам стало причиной особенного внимания представителей «нового богословия» к историческому (индуктивному) богословию. По мнению этой группы теологов, историческое богословие должно иметь такое же значение, как и систематическое богословие, под которым понимается богословие дедуктивное. Представители «нового богословия» поддерживали синтез исторической и систематической теологий."}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Следуя классификации Фридриха Шлейермахера, согласно которой теология подразделяется на историческую, систематическую и практическую, Конгар уделяет особенное внимание именно исторической теологии. Ее предметом являются Св. Писание, Св. Предание и Церковь, а «её условием — взаимодействие исторического изучения Писания и Предания с послушанием Церкви»[35]. Задача исторического богословия для Конгара заключалась в том, чтобы осознать — насколько это возможно — христианское учение через исследование собранных вместе свидетельств Божественного Откровения. Систематическое богословие, по его мнению, исходит из исторического богословия и служит основой для размышления над свидетельствами Божественного действия в истории человечества. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Параллелью к позиции Конгара можно назвать размышления МариДоминика Шеню, который изложил свои мысли по поводу исторической и систематической теологий в книге «Положение теологии»[36]. По его мнению, систематическая теология не может существовать без теологии исторической. Шеню полагал, что данные Откровения должны быть первичными по отношению к рациональным конструкциям. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Говоря о двух основных подходах к богословию — историческом и систематическом, — Шеню указывал на их определенную автономность и даже противостояние: «Спекулятивная, или систематическая, теология приобрела признаки самодостаточного знания и обладания Истиной, не нуждающегося в его поиске и свидетельствах, что находится в компетенции положительной, или позитивной (исторической), теологии, исследующей напрямую источники Божественного откровения и содержащей опыт его постижения»[37]. Однако Шеню осознаёт, что систематическая теология не может заменить собой Божественное Откровение. Она нуждается в исторической теологии, т. к. Божественная истина вверена христианской общине, и именно община передает истину от одного церковного поколения к другому. Систематическая же теология ни в коей мере не вытесняется исторической теологией. Она специализируется на том, что может быть названо «богословским разумом». Это этап богословского вывода, убедительность человеческой рациональности, имеющей свою силу и основание в самом факте Боговоплощения. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Голландский богослов Эдуард Схиллебекс, представитель «нового богословия», говорит, что «…теология является и позитивной, и спекулятивной во всех своих функциях. Невозможно быть хорошим богословом, если не обращаться к Священному Писанию, патристике»[38]. Таким образом, Схиллебекс признает необходимость синтеза двух подходов теологии, но вместе с тем отдает приоритет теологии исторической. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":" Рене Драге, представитель «нового богословия» из Лювенского университета, настаивает на том, что необходимые знания по теологии можно получать, используя одновременно как исторический, так и систематический подход[39]. Вместе с тем он настаивает на том, что систематическое богословие должно быть подчинено историческому. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Таким образом, и Конгар, и приведенные нами авторы делают акцент на исторической теологии, которая исходит из данных Божественного Откровения. Но они одновременно признают и значение систематической теологии, благодаря которой создаются богословские умозаключения. Следовательно, можно прийти к выводу о том, что упомянутые теологи в равной степени признают значение и одного, и другого типа богословия и считают необходимым синтезировать их. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Обращение к трудам Фомы Аквинского "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Вторым следствием обращения представителей «нового богословия» к истокам можно назвать интерес ученых-теологов к трудам самого Фомы Аквинского, а не к его комментаторам и интерпретаторам. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Представители «нового богословия» не принимали того, что «общая практика ссылок на комментаторов Фомы с XVI–XVII-го веков стала достаточно частой в теологии, тогда как ссылки на труды самого Фомы часто воспринимались как второстепенные и были достаточно редкими»[40]. Представители «нового богословия» утверждали, что ссылаться нужно в первую очередь на труды самого Фомы. Будучи его апологетами, они возвращали его богословским взглядам исходный смысл. Сверяя богословие Фомы с данными Божественного Откровения и святоотеческого наследия, они стремились глубже осмыслить систему его взглядов, понять, каково оно было у самого Фомы вне зависимости от последующих интерпретаций. У них была уверенность в том, что «богословие Фомы Аквинского ни в коей мере не противоречит святоотеческой традиции, но уточняет и раскрывает ее»[41]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Что касается Ива Конгара, то он, как представитель «нового богословия», также ратовал за «возвращение к историческому Фоме Аквинскому»[42], к тому, чтобы богословие Фомы изучалось по самим его трудам, а не по трудам его комментаторов. Сам Конгар признавался в том, что Аквинат оказал большое влияние на его богословие. Он ценил Фому за активный поиск истины, за систематичность и ясность идей, за готовность всегда ответить на вызовы времени и за открытость диалогу. «Чем я обязан Фоме Аквинскому? Прежде всего, некоей структурой духа. Потому что Фома Аквинский… с невероятной силой диалектики проводил всю свою жизнь в поиске новых текстов, делал новые переводы, вел дискуссии со всеми религиями своей эпохи: иудеями, мусульманами … Томизм — это, прежде всего, открытость к диалогу. Это, прежде всего, структура духа, которой я обязан Фоме и за которую я ему признателен»[43]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Кроме того, Конгар ценит Аквината за пример, который вдохновил его самого к поиску истины: «Истине посвятил я всю свою жизнь, она — хозяйка всей моей жизни … Как доминиканец, как брат-проповедник, я почитаю культ Истины. Девиз нашего ордена «Истина» … Паскаль сказал, что даже из Истины можно сделать кумира. Это правда. Но поиск Истины может вдохновлять жизнь. Именно то, во что я верю, раскрывается в трудах Фомы Аквинского. Вот то, что объясняет мою привязанность к его мысли. Я люблю, прежде всего, строгость в его идеях. Я люблю манеру, в которой Фома ставит свои вопросы. В его мыслях всегда есть начало и заключение, причина и следствие. Томизм — истинный — это триумф ясности»[44]. Конгар считал, что истина должна быть обоснована с предельной ясностью. Этому содействует строгая логичность. Поскольку Фома строит свои рассуждения на логике Аристотеля, они отличаются логичностью и ясностью. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Конгар был последователем своего учителя Шеню, который один из первых предпринял попытку вернуться к аутентичному учению Аквината, о чем писал в своей книге «К пониманию св. Фомы»[45]. Анализируя тексты Аквината, Шеню показывает «контекст его мышления во всей сложности и динамической включенности в философский ландшафт эпохи»[46]. В трудах Фомы он стремился найти смысл истории и показать, как в его богословии она находит своё место. Историческое прочтение наследия Аквината позволило Шеню обосновать более динамичное и творческое богословие. Именно под влиянием Шеню Конгар стал использовать историко-критический метод чтения текстов Фомы. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"За возвращение к изучению подлинного Фомы ратовали и другие представители данного течения. Так, Леон Антониус Жозеф Шарлье, преподаватель Лювенского университета, в предисловии к своей книге «Очерки богословской проблематики»[47] выражает желание остаться верным Фоме как в своих трудах, так и в духе. Для Шарлье эта верность была единственным законным основанием, на котором допустимо подлинно богословское обновление[48]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Однако, выражая благоговейное отношение к богословию Фомы, Конгар подчеркивал: «Мы не воспринимали Фому как оракула, который бы прояснил раз и навсегда великие истины веры»[49]. Конгар понимал, что сам Аквинат всегда находился в поиске, и ему также было свойственно ошибаться, а потому ограничиваться только системой томизма нельзя. Он старался не абсолютизировать томизм, но пытался найти истину и в других христианских конфессиях — в Православии и Протестантизме (лютеранстве). Изучение истории, взаимоотношение с Православием и Протестантизмом вывели Конгара за пределы томизма. «Между тем, я некоторым образом продвинулся вперед и оставил томизм. Я продвинулся благодаря истории и экуменизму, потому что я много занимался историей, не будучи историком по профессии, и я практиковал экуменизм. Это помогло мне по-другому посмотреть на структуру томизма как на систему»[50]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Таким образом, и для Конгара, и для Шеню, и для Шарлье принцип обращения к трудам Фомы является важным, поскольку он позволил ощутить ту историческую эпоху, в которой жил Аквинат, и проследить ту аргументацию, которую он использовал для защиты веры. Для них труды Фомы являются таким же истоком богословия, как Писания, творения Отцов, Литургия. А потому важно обращаться к его подлинным трудам, а не к его комментаторам. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Заключение "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Ив Конгар, являясь представителем «нового богословия», в своей богословской деятельности руководствовался следующими принципами: "}},{"type":"list","data":{"style":"ordered","items":["Обращение к истории, ибо именно с историей связано изучение христианской традиции, которая понимается Конгаром как исследование Божественного Откровения, разворачивающегося в истории. Задача богослова состоит в том, чтобы постичь законы этой истории и понять, в чем заключается воля Бога; ","Обращение к истокам. Для Конгара истоки богословия — Св. Писание, творения Отцов, Литургия, а также реальная образцовая жизнь христиан; ","Синтез исторического и систематического богословий, при этом богословие историческое Конгар считает первичным по отношению к систематическому, т. к. именно оно дает тот материал, на котором будет строиться систематическое богословие; ","Обращение к трудам самого Фомы, а не к его комментаторам и интерпретаторам. Конгар призывает обращаться к умозаключениям самого Аквината. Однако в то же время он признает, что нельзя ограничиваться только системой богословия Фомы, и потому обращается и к Православию, и к Протестантизму. В Православии его особенно привлекает учение о Церкви и связь этого учения с пневматологией. В протестантизме (лютеранстве) ему симпатизирует личность Лютера и свобода, которая проповедуется им. "]}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Как было показано, данных принципов придерживались и другие представители «нового богословия», такие как Жан Даниелу, Мари-Доминик Шеню, Рене Драге, Леон Шарлье, Эдуард Схиллебекс и др., которые, как и Конгар, отразили их в своих богословских трудах. То, что данные положения нашли свое отражение в их богословских трудах, говорит об общем стремлении теологов предложить современности необходимые ресурсы для обновления церковной проповеди в соответствии с вызовами времени. Эти ресурсы они черпали из истоков христианской традиции, к которой и направлены все вышеизложенные тезисы."}},{"type":"paragraph","data":{"text":"В трудах Конгара христианская традиция занимает одно из главных мест, и особенно это видно из его работы «Предание и Предания»[51]. Христианская традиция для Конгара есть живое присутствие прошлого в настоящем, устремленном в будущее[52]. А «уникальность христианского отношения к традиции заключается в том, что она не просто копируется, а воспроизводится каждый раз по-иному»[53]. Конгар обращается к истокам христианской традиции не просто как к объектам исторического исследования, но как к источнику, который служил бы конструктивному богословию. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Обращение к традиции для Конгара не есть универсальное решение всех проблем: оно означает для него постоянный поиск истины, которую он пытается найти в Писании, творениях Отцов, Литургии, реальной образцовой жизни христиан и в трудах Фомы. Конгар творчески подходит к истокам христианской традиции, что позволяет ему, с одной стороны, найти ответы на вопросы современности (в частности, в области экуменизма, экклезиологии), а, с другой, увидеть целостную картину богословия. Благодаря творческому подходу он смог синтезировать такие области богословия как экклезиология, пневматология, антропология. Однако те истоки, к которым он обращается, «направляют и материально обеспечивают его теологические синтезы, но не заменяют их собственным содержанием»[54]. Опираясь на них и переосмысляя их в отношении к современности, Конгар формирует свое собственное богословие. Кроме того, делая акцент на важности обращения к традиции и на историческом богословии, он синтезирует два подхода к богословию — исторический и систематический. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"С поиском истины связан для Конгара и его синтез истории и богословия, ибо «христианскому сознанию свойственно обостренное чувство истории… История, которую воспринимает христианское сознание, многозначна. В первую очередь, это — благовестие, евангельский нарратив, во вторую — история распространения Благой вести. Этим обстоятельством обусловлена такая характерная особенность теологического сознания христиан, как настойчивое обращение к своему прошлому, постоянная оглядка на недосягаемые образцы христианского свидетельства. В этом вечном диалоге с прошлым черпается вдохновение к его продолжению в настоящем»[55]. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Следует отметить, что творческий поиск истины и переосмысление наследия прошлого вывел Конгара за пределы богословия Аквината: благодаря изучению истории и обращению к другим христианским конфессиям он сумел расширить свой богословский кругозор и попытался найти истину в Православии и Протестантизме. "}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Таким образом, именно творческое возрождение христианской традиции, а не простое её повторение, характеризует богословие Ива Конгара. Оно актуально и в современных условиях, т. к. раскрывает многообразие христианской традиции, которая способна вдохновлять на переосмысление прошлого и настоящего."}},{"type":"delimiter","data":{}},{"type":"list","data":{"style":"ordered","items":[" Congar Y. Je crois en L’Esprit Saint. Paris, 1997. 880 p. ","Congar Y. La tradition et les traditions. Paris, 2010. Vol. I. 320 p.; Vol. II. 302 p. ","Congar Y. Une vraie et faux fausse réforme dans l’Eglise. Paris, 1950. 571 p. ","Давыдов О. Б. «Новое богословие» в контексте эволюции католической мысли // Христианское чтение. 2017. № 6. С. 43. ","Mettepenningen J. Nouvelle Théologie — New Theology. Inheritor of Modernism, Precursor of Vatican II. London, 2010. Р. 56. ","Давыдов О. Б. «Новое богословие» в контексте эволюции католической мысли… С. 43. ","Цит. по: Mettepenningen J. Nouvelle Théologie — New Theology… Р. 56. ","Ibid. Р. 56. ","Цит. по: Ibid. ","Даниелу Ж. Современные направления религиозной мысли / Пер. с франц. П. Б. Михайлова // Наследие Святых Отцов в XX веке: Итоги исследований. М., 2010. С. 14. ","Там же. С. 15. ","Там же. ","Gibellini R. Panorama de la théologie au XXème siècle. Paris, 1994. Р. 99. ","Maltha A. H. Die Neue Theologie. München, 1966. Р. 33. ","Ibid. С. 30 ","Congar Y. Théologie historique. Paris, 1982. P. 23. ","Chenu M.-D. Position de le théologie // Revue des sciences philosophiques et théologiques. 1935. Vol. 24. Р. 233. ","Daniélou J. Les orientations présentes de la pensée religieuse // Etudes. 1946. № 249. Р. 10. ","Garigou-Lagrange R. La nouvelle théologie, où va-t-elle? // Angellicum. Vol. XXII. Roma, 1946. P. 126. ","Congar Y. La foi et la théologie. Paris, 1962. P. 127. ","Congar Y. Called to Life. New York, 1987. P. 19. ","Congar Y. La foi et la théologie… P. 33. ","Congar Y. La Recherche théologique entre 1945–1965. Paris, 2010. P. 38. ","Congar Y. La foi et la théologie… P. 58. ","Ibid. P. 157. ","Fierenes M. L`Esprit Saint et la Liturgie dans la Pneumatologie de Congar. Paris, 1997. P. 73. ","Congar Y. La tradition et les traditions… Vol. I. P. 434. ","Ibid. P. 106. ","Конгар И.-Ж.-М. Святые Отцы — избранные орудия Священного Предания // Наследие Святых Отцов в XX веке: сб. ст. / Под ред. П. Б. Михайлова. М., 2019. С. 104. ","Там же. С. 104. ","Daniélou J. Les orientations présentes de la pensée religieuse… Р. 10. ","Congar Y. The Mystical Body. Oxford, 2004. P. 153. ","Daniélou J. Les orientations présentes de la pensée religieuse… Р. 10. ","Chenu M.-D. Position de le théologie… Р. 235. ","Congar Y. La foi et la théologie… P. 139. ","Chenu M.-D. Position de le théologie… Р. 235. ","Михайлов П. Б. Богословские ответы на вызовы европейского утопизма: некоторые теологические программы первой половины XX века // Вестник ПСТГУ. Серия II: История Русской Православной Церкви. 2016. Вып. 5 (72). С. 91. ","Schillebex E. Theologie // Theologisch Woordenboek — Roemond-Maaseik: Romen and Zonen. 1958. P. 4537. ","Draguet R. Méthodes théologiques d ‘hier et d’aujourd’ui // Revue catholique des idées et des faits. 14 Febrary, 1936. P. 17. ","Mettepenningen J. Nouvelle Théologie — New Theology… Р. 56. ","Vander R. Bilan de la théologie de XXième sciècle. T. II. Paris, 1997. P. 47. ","Congar Y. La foi et la théologie… P. 15. ","Congar Y. Thomas d`Aquin: sa vision de la théologie et de l`Eglise. London, 1984. P. 66. ","Congar Y. Cette Eglise que j`aime. Paris, 1968. P. 90. ","Chenu M. D. Toward Understanding St. Thomas. Washington, D. C., 1964. 256 р. ","Давыдов О. Б. «Новое богословие» в контексте эволюции католической мысли… С. 45. ","Chаrlier L. Essai sur le problème théologique (Bibliothèque Orientation Section scientifique). Thuillies, 1938. P. 67. ","Mettepenningen J. Nouvelle Théologie — New Theology… Р. 60. ","Congar Y. Thomas d`Aquin: sa vision de la théologie et de l`Eglise… P. 77. ","Ibid. P. 77. ","Congar Y. La tradition et les traditions. Paris, 2010. Vol. I. 320 p.; Vol. II. 302 p. ","Ibid. Vol. I. Р. 6. ","Давыдов О. Б. «Новое богословие» в контексте эволюции католической мысли… С. 49. ","Там же. С. 45. ","Михайлов П. Б. Новое обращение к патристике. «Парижское богословие русского зарубежья» и «новая теология» французских католиков // Россия и мир в пространстве взаимосвязей и представлений: сб. ст. М., 2017. С. 133. "]}},{"type":"paragraph","data":{"text":"Источник: Иоанн (Булыко), иером. Принципы «нового богословия» в трудах кардинала Ива Конгара // Труды кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2023. № 2 (18). С. 10–24."}}],"version":"2.17.0"}

Александр Карпук. Христианский Египет. Опыт соприкосновения. Люди

Иеромонах Иоанн (Булыко). Принципы «нового богословия» в трудах кардинала Ива Конгара